Образ Лолиты обладает двойственной природой. На всем облике девочки, подробно и трепетно воспроизведенном рассказчиком, лежит печать размытости, призрачности, недостоверности. Существуют как бы две Лолиты.
Одна — обычная американская девочка, любительница синтетического мороженого, джаза и киножурнальчиков, воспитанная пошловатой претенциозной матерью, волей судьбы оказавшаяся объектом агрессивной и иррациональной страсти рассказчика.
Другая — маленький «смертоносный демон», существо из породы «нимфеток» (слово Набокова), обладающее «баснословной властью» над Гумбертом. У Лолиты две биографии, не совпадающие по времени.
Одна — обычная американская девочка, любительница синтетического мороженого, джаза и киножурнальчиков, воспитанная пошловатой претенциозной матерью, волей судьбы оказавшаяся объектом агрессивной и иррациональной страсти рассказчика.
Другая — маленький «смертоносный демон», существо из породы «нимфеток» (слово Набокова), обладающее «баснословной властью» над Гумбертом. У Лолиты две биографии, не совпадающие по времени.
Лолита — это продолжение умершей в детстве от тифа Аннабеллы, которая является первой возлюбленной Гумберта. Лолита удивительно похожа на Анабеллу: «Те же тонкие, медового оттенка, плечи, та же шелковистая, гибкая, обнажённая спина, та же русая шапка волос»
Лолита в начале отношений с Гумбертом – 12-летняя американская школьница. Девочек 9-14 лет Гумберт называет нимфетками, считая, что их сущность не человеческая, а нимфическая (демоническая). Гумберт берётся определить гибельное очарование нимфеток.
Мать видит в ней «здорового, крепкого, но удивительно некрасивого подростка». Если бы не пикантные обстоятельства жизни, Лолита – обычный подросток. У неё раздражающий взрослых характер. Кроме того, Лолита, как и все подростки, склонна подражать взрослым (причём не лучшим их представителям) и верить рекламе.
Чистомеханический половой акт для неё был неотъемлемой частью тайного мира подростков. Гумберт не был даже её первым любовником, а первый, 13-летний Чарли Хольм, «не разбудил, а оглушил в ней женщину». После первого акта с Гумбертом Лолита называет себя свеженькой маргариткой, а Гумберта – грязным стариком. Для 17-летней Лолиты роман с Гумбертом – корка засохшей грязи, приставшая к её детству.
Внутренний облик Лолиты, с точки зрения Гумберта, - сочетание прямодушия и лукавства, грации и вульгарности, серой хмури и розовой прыти: «Её внутренний облик не представлялся до противного шаблонным: сладкая, знойная какофония джаза, фольклорные кадрили, мороженое под шоколадно-тянучковым соусом, кинокомедия с песенками, киножурнальчики».
Лолита в начале отношений с Гумбертом – 12-летняя американская школьница. Девочек 9-14 лет Гумберт называет нимфетками, считая, что их сущность не человеческая, а нимфическая (демоническая). Гумберт берётся определить гибельное очарование нимфеток.
Мать видит в ней «здорового, крепкого, но удивительно некрасивого подростка». Если бы не пикантные обстоятельства жизни, Лолита – обычный подросток. У неё раздражающий взрослых характер. Кроме того, Лолита, как и все подростки, склонна подражать взрослым (причём не лучшим их представителям) и верить рекламе.
Чистомеханический половой акт для неё был неотъемлемой частью тайного мира подростков. Гумберт не был даже её первым любовником, а первый, 13-летний Чарли Хольм, «не разбудил, а оглушил в ней женщину». После первого акта с Гумбертом Лолита называет себя свеженькой маргариткой, а Гумберта – грязным стариком. Для 17-летней Лолиты роман с Гумбертом – корка засохшей грязи, приставшая к её детству.
Внутренний облик Лолиты, с точки зрения Гумберта, - сочетание прямодушия и лукавства, грации и вульгарности, серой хмури и розовой прыти: «Её внутренний облик не представлялся до противного шаблонным: сладкая, знойная какофония джаза, фольклорные кадрили, мороженое под шоколадно-тянучковым соусом, кинокомедия с песенками, киножурнальчики».
Когда мы верим Гумберту Гумберту на слово, мы принимаем его версию, которая заключается в том, что сама Лолита (а на самом деле ее зовут совсем иначе — Долорес Гейз) — это некое демоническое существо, совратительница, дьяволица, к которой он испытывал преступную, но высокую страсть и которая погубила его. Согласно Гумберту Гумберту, во всем виновата Лолита: не он ее изнасиловал в первую же ночь, когда они остались вместе в комнате отеля «Приют зачарованных охотников», а она его совратила; это она плохо ведет себя с ним, а он жалуется на нее, пытаясь вызвать у нас сочувствие. При этом он иногда проговаривается, но его красноречие, его умение манипулировать словами и событиями настолько велико, что неподготовленный читатель пропускает те эпизоды, которые дискредитируют не его жертву, а самого Гумберта.
Гумберт абсолютно трезво описывает пошлую девчонку со злыми глазами, обожающую много и жадно поесть, слюнявящую книжки комиксов и журналы с картинками, все, что ей надо - сведено к жевательным рефлексам и прагматичным удовольствиям жизни.
Но его же умственные демоны замуровали героиню, как конфетку, в слово «нимфетка»: за «сущность не человеческую, а нимфическую (т.е. демонскую)»
Автор сообщает, что реальная девочка любит мороженое, джаз, комедии «с песенками» и киножурнальчики. Кроме того, после развращения она начинает себя плохо вести, становится хмурой и раздражительной. Еще автор сообщает, что она постоянно проигрывает в теннис. Почему? Не потому ли, что сломлена? По существу, Гумберт лишает ее базового чувства безопасности, надежд на будущее и нормальной социализации в среде сверстников.
Но его же умственные демоны замуровали героиню, как конфетку, в слово «нимфетка»: за «сущность не человеческую, а нимфическую (т.е. демонскую)»
Автор сообщает, что реальная девочка любит мороженое, джаз, комедии «с песенками» и киножурнальчики. Кроме того, после развращения она начинает себя плохо вести, становится хмурой и раздражительной. Еще автор сообщает, что она постоянно проигрывает в теннис. Почему? Не потому ли, что сломлена? По существу, Гумберт лишает ее базового чувства безопасности, надежд на будущее и нормальной социализации в среде сверстников.
Беременная Лолита – красивая молодая женщина, вполне благополучная в своей семейной жизни. С мужем ее связывают теплые дружеские отношения. Единственно, чего ей не хватает денег. У Набокова эта вполне «счастливая» семья – мертвая семья, а Лолита – мертвая женщина. Ибо она уже не способна любить. А убила в ней эту способность та физиологическая «любовь», какой она жила с Гумбертом Г. – «в обособленном мире абсолютного зла».
Вспомним: «Эта книга — о Лолите», — декларировал Гумберт. На самом деле, представляется, что эта книга о любви Гумберта к Лолите и ее не-любви к нему, т. е. об отношениях героя и героини. Во всяком случае, она о Гумберте не в меньшей мере, чем о Лолите.
Страсть героя-рассказчика Гумберта к Лолите несомненна, так же как сменяющая ее в конце настоящая любовь. Почему же он не видит живую Лолиту — вплоть до финальных глав романа? Объяснение, которое он сам предлагает: «...я взял в привычку не обращать внимания на состояние Лолиты, дабы не расстраивать подлого Гумберта» — объясняет многое, но не все. Может быть, дело не только в том, что Гумберт не хочет видеть, но и в том, что не может — видеть кого-либо, кроме себя самого? Гумберт способен на поверхностные наблюдения и передачу своих впечатлений, он — талантливый рассказчик, но не способный на глубину понимания.
Страсть героя-рассказчика Гумберта к Лолите несомненна, так же как сменяющая ее в конце настоящая любовь. Почему же он не видит живую Лолиту — вплоть до финальных глав романа? Объяснение, которое он сам предлагает: «...я взял в привычку не обращать внимания на состояние Лолиты, дабы не расстраивать подлого Гумберта» — объясняет многое, но не все. Может быть, дело не только в том, что Гумберт не хочет видеть, но и в том, что не может — видеть кого-либо, кроме себя самого? Гумберт способен на поверхностные наблюдения и передачу своих впечатлений, он — талантливый рассказчик, но не способный на глубину понимания.