История татар на территории Южного Урала недостаточно изучена и оставляет ряд вопросов. Об этом говорит кандидат исторических наук, доцент ЮУрГУ Гаяз Самигулов. Хоть какая-то информация собрана только по Троицкой и Каргалинской группам татар, а основная часть имеет только примерную, устную историю.

Первые упоминания о проживании татар на территории современной Челябинской области датируются началом XI века. Тогда персидский ученый Ал-Гардизи писал, что Южный Урал входит в состав Кимакского каганата. Его население состояло из семи родственных племен, в числе которых были татары и кипчаки. Позже эти территории отошли Золотой Орде. В ней уже сформировался золотоордынский общетатарский этнос. Об этом свидетельствуют остатки татарских городищ того периода, найденные на территории Челябинской области.

Развитию и укреплению татар на территории Южного Урала способствовали торговые караванные пути. Они проходили по югу области, а Троицк располагался на перекрестке дорог, по которым ездили паломники и купцы в регионы Средней Азии, Китая, Индии и Аравии.

Но постепенно Золотая Орда распадалась и в первой половине XV века отступила от Южного Урала. Теперь эту территорию поделили между собой Сибирское ханство и Ногайская орда. Во времена завоевания этих земель было задокументировано проживание татар на севере современной Челябинской области. Позже татарам пришлось покинуть юг региона: в конце XVI–начале XVII века их оттуда вытеснили калмыцкие отряды. Но продержались они недолго, всего полвека.

В конце XVI века на территорию Челябинской области начали заселяться волжские татары. Это происходит после распада Казанского ханства. На Южном Урале в это время уже жили  тюркские народы, и казанские татары успешно закрепились в новых для себя местах. Они стали управлять административными единицами Сибирского ханства после его завоевания Российской империей. Расселившись по всему региону, татары участвовали в основании засечных линий, строительстве и охране крепостей. Так, например, татарские казачьи отряды несли службу в Челябинской, Чебаркульской и Миасской крепостях вплоть до начала XX века.

Восточная часть Челябинской области присоединилась к России после похода Ермака. Тогда на этих землях жили поволжские татары и группы населения, называемые в документах XVIII века «ясашные татары».

Развивалась экономика, открылся Меновой двор при Троицкой крепости, потом здесь стали проходить ярмарки. Тогда татары из Казани стали водить караваны в Среднюю Азию. Они знали язык и были единоверцами с населением партнерских стран, имели давние торговые традиции. Российская империя решила доверить торговлю им. Благодаря этому на Южный Урал переселилось еще больше татарских торговцев, ремесленников и земледельцев. Так, согласно переписи населения 1897 года, в Троицком уезде проживало 8255 мужчин и 6585 женщин татарской национальности, а в Челябинском уезде – 2100 мужчин и 1855 женщин.

В XIX–XX веках татары переселялись в Челябинскую область ради собственного комфорта и в поисках работы. В это время произошла промышленная революция. Из Оренбургской и Уфимской губерний татары массово мигрировали на Южный Урал.

В Советский период татары переселялись в связи со строительством Магнитогорского металлургического комбината и основанием города Магнитогорска. Они развивали свою национальную культуру: создавали театральные группы, периодические издания, школы.

По данным переписи населения 2010 года, в Челябинской области проживает 181 тысяча татар. Для них работает около 30 национально-культурных объединений.

Уникальность российского государства в том, что оно с самого начала формировалась многонациональным. Это, кстати, источник богатства русского языка: он впитал богатство языков многих этнических общностей.

К сожалению, чем дальше мы от этих событий, тем больше людей не понимает первопричины современных явлений, потому что до сих пор в школах не изучают историю народов России – это большая беда. И сколько бы мы, люди, занимающиеся этой проблемой, ни бились, увы, продвижения вперед нет.

По какой стандартной формуле изучается отечественная история? Славянские племена, формирование древнерусского государства, феодальная раздробленность, потом Москва собирала вокруг себя княжества, создалось Московское государство, затем Российское государство, Российская империя, СССР, Российская Федерация.

И вот, в начале своих вузовских лекций я обычно задавала каверзный вопрос. По переписи 2010 года в России живет около двухсот наций и народностей – откуда они взялись? Некоторые сходу говорят: «Понаехали тут гастарбайтеры», – имея в виду мигрантов из Средней Азии.

Говорю: «Я спрашиваю не о народах вне России, а о народах России. Из почти двухсот наций и народностей примерно половина –народы России, а другая – диаспоры».

Диаспоры – это те этнические общности, у которых есть свое государство за пределами того государства, в котором они живут. Татары – не диаспора.

И свои лекции по отечественной истории я начинала с темы формирования России как многонационального государства – именно это надо изучать, чтобы понимать, что происходит сегодня, откуда корни, как все начиналось.

Через этап ранних феодальных государств прошли многие-многие народы, населяющие пространство Российской империи. Пятый век, Тюркский каганат. Руси еще не существовало в помине, а у тюрков уже сильнейшее раннефеодальное государство с огромным пространством. Удивительная культура и экономика, формируется древнейший рунический язык. Центр – Алтай. Алтай вообще центр тюркских народов.

Потом, в седьмом веке, как любое раннефеодальное государство, он распадается на Восточно-тюркский и Западно-тюркский каганат. Из Западно-тюркского каганата появляется Хазарский каганат – это связи с Киевской Русью.

На огромном поле уральско-волжской территории – кипчаки. У них было целое территориальное государство, сильнейшие племена. На обломках Тюркского каганата образуется Волжская Булгария – удивительно богатое феодальное государство с развитым ремеслом, где перемешиваются разные народы.

ХI–Х век, Киевская Русь и Волжская Булгария – два соседа. И воевали, и мирились, но очень помогали друг другу. Ремесленники из Волжской Булгарии ездили в Киев и помогали разрисовывать православные церкви. В одиннадцатом веке в Киеве был голод, и из Волжской Булгарии пошли обозы с зерном и хлебом. Если бы так изучали историю народов, то было бы меньше недоразумений и основ для конфликтов.

Часть булгар двинулась на восток, встретилась с кипчаками – получились татары, но это грубое упрощение, конечно. Часть булгар пошла на запад, встретилась на Балканах с шестью славянскими племенами, и образовалась Болгария.

А самыми древними народами на Урале и в Сибири были финно-угорские племена: их сохранилось более десяти этносов. Это удмурты, коми, марийцы, мордва, чуваши, ханты, манси. Жили тут и мадьяры, и финны, а потом ушли. Мадьяры осели в Венгрии. Наша делегация Златоустовского конгресса татар ездила туда, очень интересная встреча была.

И вот, часть кипчаков с этого огромного кипчакского поля двинулась на Южный Урал, а тут финно-угры. Объединились кипчаки с мадьярами – получились башкиры.

Вот вам и история народов. И это я даже не упомянула Монгольскую империю, которая изменила мир.

И уже потом Московское государство стало расширяться, и Иван Грозный, первый русский колонизатор, захватил Казань.

Я описываю эти процессы схематично, просто чтобы показать, насколько разные народы принимали участие в формировании российского пространства.

Вот что прежде всего надо знать, чтобы рассуждать о народах сегодня. Если вы не знаете первопричину, то ничего не можете говорить об этой проблеме. Я всегда говорила студентам: «Никогда не торопитесь кого-то осуждать, в чем-то винить, сначала выясните причину этого явления: почему это происходит, где корни».

Коренные народы России тысячелетиями жили тут, взаимодействуя и воюя между собой, как Волжская Булгария и Киевская Русь воевали, потом мирились, торговали, дружили, выручали друг друга – вот она взаимосвязь, взаимообогащение культур.

Так и получается евразийство, про которое сейчас вспомнили и подняли на щит. Сущность России – Евразия, и ее центром является уральский хребет. Народы запада и востока сталкивались, взаимодействовали, перемешивались и создавали наш южноуральский феномен.

Чтобы ближе познакомиться с татарской культурой, мы решили найти ее коренных представителей. Выбирая из множества различных татарских поселений нашего региона, остановили свой выбор на селе Кунашак.

После нескольких часов дороги наша небольшая команда прибыла в заявленную точку и сразу направилась в местный историко-краеведческий музей. Нас встретили его сотрудники: экскурсовод Ришат Равильевич Батырханов и музейный смотритель Флюра Равильевна Саитхужина.

Они рассказали о поселении: «Кунашакский район изначально заселяли только башкиры. Но с ХVI–XVII веков среди них начали селиться татары, во времена разгрома Иваном Грозным Казанского ханства. Увеличилось население в селах Кунашак, Муслюмово, Татарская Караболка, Усть-Багаряк и в деревнях Усманово и Мусакаево».

Интересно не только прошлое, но и настоящее татарской культуры. В Кунашак мы приехали развенчивать популярные предубеждения и лично знакомиться с новыми для нас традициями. На первой стадии отделения мифа от реальности нам помогли работники музея.

Это приветствие не единственное. Уже давно каждый здоровается так, как ему удобно и комфортно.

Татары приветствуют фразой «Исянме сез», что переводится как «Живы ли вы?». Было время, когда татар преследовали, поэтому люди хотели удостовериться, все ли хорошо в семье собеседника.

Люди и сейчас охотно помогают друг другу. «Плата» за услугу – совместная трапеза, которую организовывают хозяева.

Эмэ – древний татарский обычай взаимопомощи во время начала крупных работ по строительству и ремонту. Татары приходят на помощь к знакомым и делают работу вместе, не прося платы.

Со временем некоторые традиции уходят. Как, например, и эта. Теперь мужчина – такой же член семьи, как и другие.

Татары очень уважают старших. Главный в семье – мужчина.

Сейчас многие молодые родители не торопятся посвящать ребенка в религиозные обряды с малых лет и предоставляют ему право выбора.

Исем кушу (Имянаречение) – обрядовый татарский религиозный праздник наречения имени ребенку. Проводится через несколько дней после рождения малыша. Имена детям подбирает, как правило, мулла по специальному календарю
– именнику.

Образование действительно важно для татар. Однако «изгоями» люди уже не становятся. Да и в каждой отдельной семье отношение к обучению разное.

Образование обязательно для каждого. Необразованные татары подвергаются насмешкам и становятся изгоями в общинах.

Сейчас татары это так не называют, однако без гостинца из дома не выпускают.

Кучтенэч (Гостинец) – пакетик с лакомствами и едой со стола, который татары вручают гостям перед уходом.

Сначала нам сказали, что многодетность – уже устаревшее понятие. Однако в современных татарских семьях детей тоже немало: например, и у Ришата Равильевича, и у Флюры Равильевны по двое ребят.

В татарских семьях много детей.

Большая часть татарских традиций пришла из религии. Однако сейчас многие уникальные обряды и праздники вплелись в культуры других народов: например, русских и башкир. А вот язык татар ­ уникален. Предлагаем вам познакомиться с ним поближе и испытать свою интуицию.

Когда мы покидали музей, Флюра Равильевна показала нам расписную куклу, подаренную заведению Конгрессом татар в 2021 году. На площадке краеведческого проходило мероприятие организации.

В день нашего путешествия в Кунашак почти все местные работники культуры уехали на субботник в детский лагерь «Йолдызлык». К счастью, пообщаться с нами осталась Салима Мавлявеевна Габидуллина, председатель районного Конгресса татар.

— Моя главная цель – сохранить татарскую культуру. Общественная работа – это ведь для души, для сердца. И вот таких людей, активистов, у нас много. Администрация нам помогает с транспортом и другими нуждами. У нас есть возможность ездить на различные конкурсы.

Поддержка Татарстана очень большая. Книги на татарском нам в библиотеку привезли. Правда, читающих уже мало. Хотелось бы, чтобы детям в садиках и школах тоже начали преподавать язык. В местной школе 90% учеников – это татары. Но язык им полноценно не преподают, говорят, часов не хватает. Есть только факультативы. Также ежегодно у нас проходит татарская смена в лагере, дети в восторге.

— Юлдузлук – татарская смена в нашем местном лагере. Там дети обязательно изучают татарский язык, национальные традиции, танцы, песни, кухню и историю. Также проводятся различные конкурсы. Конечно, ребята не все слова понимают, но очень стараются.

— Можете пояснить, в чем особенности татарской смены?

— Сложный вопрос. Некоторые традиции сохраняются. Сабантуй проходит обязательно, все мусульманские праздники и иногда даже мусульманские свадьбы. Был период, лет 10 назад, когда мы упустили что-то: люди стали забывать про татарские обычаи. Но сейчас все постепенно восстанавливается. Главное – это язык. Нет языка – нет народа!

Надеясь поближе познакомиться с бытом татар, мы спросили Салиму Мавлявеевну, к кому в поселке можно сходить в гости. Сначала героиня развела руками. Однако через пару минут под ее чутким руководством мы составили новый маршрут по селу Кунашак.

Венера Хамматовна Нуртдинова – поэтесса. Она пишет о селе, в котором проживает длительное время. Родилась в Татарстане, после знакомства с мужем переехала в Кунашак. Здесь героиня вступила в литературное объединение. Стихи пишет, как говорит сама, всю жизнь: «Строчки рождаются из сердца». Неоднократно публиковалась в сборниках, выпускала свои книги о жизни и Кунашаке. Мы попросили ее прочесть одно из стихотворений.

И, Кунашак!
Сиңа рәхмәтем зур:
Синдә олы юлга җыендым.
Салкын җилләр исеп,
Карлы яңгыр яуса,
Җылы куеныңа сыендым.
Синдә генә булды куанычым,
Узенә тартты урман,кырларың.
Йөрәгемә бетмэс көч бирделәр
Чешмәләрең,тургай җырларың.
Йомшак җилең,-
Назлы кулың булды,
Бураннарың-куңелем ташуы.
Каеннарың арасыңда йөрдем,
Басылмаса йөрәк ярсуы.
Кулләреңнән тәнгә сихәт алдым,
Таңнарыңнан-
Җанга тынычлык-
Менә шулар өчен,Кунашагым,
Гомерем буе сиңа бурычлы.
Китмәм инде синнән
hичкайчан да,
Әйтсәләр дә:
Монда аур –дип,-
Чит илләрдэ бик тә яхшы икән,
Гомер юлың шунда калыр,-дип,
Мин әйтермен:
Кунашакны сөям,
Читтәге җир
Миңә уз тугел,
Сулышым киң монда,
Яшәу рәхәт,
Кунашагым – аяз кук йөзем!

Мой Кунашак,
Тебя благодарю я
За то, что путь дальнейший мне открыл.
В твоих объятиях не страшны
Ни дождь со снегом,
Ни сильные ветра.
С тобой прошли все радости мгновенья
Твои леса, поля тянули с каждым днём
Ручьев журчанье, жаворонков пенье
Заводили моё сердце вновь.
Тёплые ветра
Как нежные объятья.
А вьюги
Как душевная тоска.
Прогулки средь берез
Уж стали мне родными.
От рек душою возродилась,
Рассвет спокойствие приносил.
И вот поэтому, мой Кунашак,
Я жизнью своей тебе обязан
И не смогу уйти я от тебя вовек.
Даже если скажут: «Трудно здесь,
Вон заграницей жизнь течёт ручьем».
Скажу я вам: «Мой Кунашак,
Родней земель тех во сто раз».

Мы разглядываем сборники с непонятными для русскоязычных журналисток символами, но понимаем лишь отдельные слова. Зовут на кухню: лингвистический эксперимент окончен, настала пора чаепития. С конфетами, домашними выпечкой и сметаной, татарским и башкирским медом. Как только опустошается чашка, Венера Хамматовна доливает еще. Вкусно и хорошо. Мы беседуем о жизни и нравах, изучаем обстановку дома, слушаем истории про внуков и тихо перешептываемся: как будто в деревне у бабушки.

Прощаясь, благодарим за теплый прием и отправляемся дальше. Нам предстоят поиски…

После чаепития команда журналистов из Челябинска выдвигается на поиски еды. Хотелось обеда. Наш выбор – кафе с национальным названием и колоритной вывеской «Науруз». «Вот сейчас поедим татарской еды», – подумали мы.

Мы съели: рис с подливкой, куриные котлеты, хачапури. Выпили: молочный коктейль. Национальной кухней даже не пахло. Пахло среднестатистической столовой, в которой вкусно кормят.

Поиск в интернете заведений с национальной татарской кухней в Кунашаке тоже не был продуктивен. Мы немного расстроились. Ни чак-чака, ни баурсака, ни азу мы в поездке не нашли.

Отправляемся в поселок в 12 километрах от Кунашака – Муслюмово.

Проезжаем мимо большой школы. «Построенных по такому проекту в России всего две!» – с гордостью рассказывает Салима Мавлявеевна. Здание новое, оно кажется огромным. Как мы узнали позже, оно рассчитано лишь на 500 школьников. В одном из корпусов находится садик, между частями здания теплые переходы. Но мы направляемся в другое место – Дом культуры Муслюмово, который находится в нескольких минутах ходьбы.

Это одноэтажный дом с двумя дверьми, открыты обе. Заглядываем в левую створку, видим надпись «Библиотека». Заходим в правую. В основном зале просторно. Четыре женщины. Одна гладит утюгом красные прямоугольники ткани – символику ко Дню пионерии, остальные – стоят около стола с фотографиями. Общаемся мы с Лилией Мавлютовной Кульмухаметовой, заведующей Домом культуры. В это время подготовка к празднику идет полным ходом.

— Разного, от учащихся начальной школы до пожилых людей. У нас свои драматический и декоративно-прикладной кружки, вокальные и танцевальные коллективы. Есть знаменитый народный фольклорный коллектив песни и танца «Чулпан». Он был основан в 1985 году при сельском клубе, является дипломантом многих конкурсов: «Бажовского фестиваля», «Фестиваля имени Хайретдинова», «Уралыма» (региональный фестиваль традиционного творчества тюркских народов).

— Мы чередуем традиции: в один год отмечаем русский праздник, в следующий – его аналог. Мероприятия ведем на двух языках параллельно: сначала читаем на русском, затем – на татарском, чтобы все нас поняли. Дети знают русский язык, но важно ведь сохранить культуру, знакомить их и с татарским.

— Есть праздник карга боткасы, «грачиная каша». Так встречают прилет грачей и начало весны. Считалось, что птицы приносят весну на кончиках крыльев и их нужно задобрить – накормить этой самой грачиной кашей. Крупу раньше собирали по всем домам: детки ходили к бабушкам и просили немного крупы. Сейчас в связи с пандемией, конечно, появились сложности с этой традицией. В последний раз мы делали кашу просто из разных круп, без «общего сбора».

— Любовь. Большая любовь. Без любви никак. Любовь и энтузиазм. Это традиции. Они прививаются в первую очередь в семье с маленьких лет. Иногда, бывает, культуры под одну гребенку равняют. А ведь у всех свои обряды, свой говор, свои традиции. Я не согласна, когда говорят «татаро-башкирская культура». Это разные культуры! Да, они похожи. Но они разные! Это все равно, что славяноязычные народности свалить в один котел. У них же даже блюда, узоры и имена различаются.

— Молодежь у нас хорошо рожает. Почти у всех, минимум, трое детей.

— У моей свекровки 11 детей, у матери – шестеро. Со стороны отца 12 детей, – отзывается одна из женщин.

— У меня в семье меньше четырех детей не было. У остальных – пять, семь, девять. У одной семьи по соседству десять детей было, – подхватывает вторая.

Во-первых, раньше были запрещены аборты, – начинает объяснять уже Лилия Мавлютовна. Во-вторых, ребенок всегда рождается со своим приданым, на счастье. Не смотрели раньше на доход семьи – если ребенок появился, ему всевышний поможет. Мы очень любим детей. И посторонних детей тоже. Раньше, когда маленькие были, если бабушку на улице встретишь, она тебя чем-то покормит. В сумках всегда конфетки, пряники, ириски, карамельки. В девяностые население на спад пошло, были тяжелые, голодные времена.

У нас не заставляют молодежь рожать, просто как-то заложено в нас, что мы любим детей. Постройка школы и садика как раз на спад детей пришлась. Когда достроили, выросли уже дети двухтысячных. Боже мой, по две смены теперь учимся! – улыбается героиня.

К окончанию нашего разговора фотографии уже висят на стене рядом с грамотами, а красный флаг к празднику прикреплен на нужное место. Нам предлагают примерить татарские костюмы. Мы не отказываемся.

Костюмы сшиты для вокальных коллективов: это заметно, когда пробуешь станцевать в юбке в пол. Увидев нас, работницы Дома предлагают места в каком-нибудь из своих коллективов. Мы соглашаемся: наряды слишком красивые, чтобы снимать их. Немного полюбовавшись собой, возвращаемся в свои привычные образы и отправляемся на кухню: без чая уйти из дома нельзя.

Попрощавшись с Муслюмово, Домом культуры и его обитательницами, возвращаемся обратно в Кунашак. Впереди еще одна встреча. Нас ждет женщина, которая обучает молодое поколение татарскому языку, – Земфира Загитовна Рахматуллина.

— Когда я поступила в школу в первый класс, я не говорила по-русски. А в школе надо говорить только на этом языке. Даже на перемене. Пришлось отвыкать от татарского. Ну, не отвыкать, а просто не говорить – учитель запрещает. Перешли на русский язык. Итогом стало то, что мои дети не говорят по-татарски! Вот как в голове это засело.

— Это будет очень сложно для учителя. Как и преподавать любой иностранный язык. Но если будут помогать родители и бабушки, если будет поддержка семьи – это окажется полезным и интересным занятием. Главное, детям нравится изучать язык! Сегодня я пришла в садик, а малыши просят повторить названия животных. Нам надо песню учить на татарском, а они животных хотят! Смысл слов песни они, конечно, не понимают, пока механически заучивают.

— Поэтому и просят животных: они хотят сказать то, что знают!

— Да, им интересно то, что их окружает. Я их спрашиваю: «Вы спокойной ночи перед сном сказали?» – «Да!» – «А как?» – «Тыныш екум!» Не все родители знают язык, дети приходят и учат их.

— Мы хотим в садике сделать группу с углубленным изучением татарского языка. Это моя мечта.

Мы уже сидим за столом. Земфира Загитовна задает «вопрос дня»

— Чай! Кому с молоком? Кому без молока?
— Мне без молока!
— И мне.
— А, ну они городские, понятно.
— Тебе тоже без молока? – Земфира Загитовна обращается к нашему спутнику.
— Нет, я с молоком, как татарин.

— Есть книга, в ней все написано: как заваривать чай, как молоко… Оно не просто наливается, а кипятится.

— Процесс чаепития – это целая культура, – к разговору присоединяется наш попутчик. – Раньше так делали: наливали чай в блюдце, брали его тремя пальцами и оттуда пили.

— Самовар кипит на столе, там уголь горячий. И целый день самовар стоит. Соседей всех собирали – чай нальют и песни поют.

— Нам сегодня все время эту присказку про молоко говорят. А есть какие-то традиции у татар в чаепитии?

Открывается входная дверь.

— О, жених пришел! – Земфира Загитовна не удивлена внезапному появлению нового гостя.

— Нет. А зачем в деревне дверь закрывать? Это у вас в городе – не дай Бог. Хотя есть люди и у нас, которые боятся и закрывают ворота, конечно.

— Сейчас всех в Кунашаке знать невозможно, – отвечает Салима Мавлявеевна. – Кунашак очень большой, много приезжих. Кунашакских, может, процентов 30 осталось.

Земфира Загитовна включает радио. Играет веселая песня на незнакомом языке.

— Это радиоволна Башкортостана – татарские не дотягивают. Но есть каналы Татарстана – ТНВ, БСТ, Курай.

Мы пьем чай под национальную музыку. Земфира Загитовна показывает свои работы – рукоделие хозяйки представлено в каждой комнате вышивками, вязаными вещами, цветами из бумаги. Выпив шестую кружку чая за день, прощаемся с хозяйкой дома.

Последняя точка Кунашака, в которой мы оказываемся, – мечеть. Их здесь две. В поселке нет православного храма – он без надобности. Дверь открыта, мы спокойно входим, надеваем головные уборы и разуваемся. Муллы нет. Создается ощущение полного доверия к прихожанам – надпись о запрете видеосъемки, конечно, размещена, но ощущение «охраняемости» здания не создается.

Салима Мавлявеевна проводит небольшую экскурсию: здесь стоит мулла, наверху молятся женщины («обязательно отдельно от мужчин»). Вот эти ковры подарила Лена Рафиковна Колесникова, председатель областного Конгресса татар. Это имя мы за сегодня слышим неоднократно, оно кажется уже давно знакомым. Не встретившись с представителями религиозной части мусульман или посетителями мечети, выходим из здания.

За один день нам удалось прикоснуться к истории, культуре и быту татар, стать участниками трех чаепитий и убедиться на собственном примере, что татарский народ отличается гостеприимством, радушием и почтительным отношением к традициям.

Наше погружение заканчивается, Салима Мавлявеевна уезжает, а мы остаемся – ждать попутку домой. Солнце медленно садится за горизонтом. Кунашак погружается в красный закат.

В декабре 1987 года представители интеллигенции Челябинска собрались и решили организовать татаро-башкирский культурный центр – это стало началом национального движения на Южном Урале. У его истоков стояла и я.

Потом начали создаваться другие культурные центры: финно-угорский, грузинский, корейский, немецкий. Народы стали говорить о себе, что повлияло на облик города и области, изменило его общественный климат.

С началом работы центров мы почувствовали, что одним тяжело, надо объединяться, и тогда появилась идея создания Ассамблеи народов Челябинской области – я стала ее первым председателем. Ассамблея символизирует единство, дружбу и отсутствие конфликтов – у нас регион мира и согласия.

Кстати, губернаторы разных периодов на всероссийских совещаниях в Кремле любили хвастаться, что Южный Урал является одним из самых спокойных регионов России в сфере межнациональных отношений. Это заслуга не власти, а общественных организаций.

Ассамблея народов Челябинской области была одной из первых таких в России – велась подготовка и к созданию Ассамблеи народов России. Возглавил эту работу Рамазан Абдулатипов, ставший потом министром по делам национальностей. Тогда депутат Госдумы Владимир Зорин лично приехал ко мне изучать опыт и узнавать, как я вижу Ассамблею народов России.

Я вошла в оргкомитет по образованию ассамблеи – она появилась в 1998 году. Я была в составе ее совета, потом – заместителем в совете Абдулатипова.

Также в 1998 году был создан Конгресс татар Челябинской области – это вообще мощная организация. На ее создание вдохновила вторая конференция Всемирного конгресса татар в Казани (создан в 1992 году). Я и раньше туда часто ездила в составе челябинской делегации, но первая конференция в 1992 году прошла не очень заметно, а в 1997 – колоссальное мероприятие. На него приехали татары со всего мира: немецкие, американские и так далее.

Я сидела в президиуме рядом с президентом Татарстана Минтимером Шаймиевым, а потом встала и давай его критиковать. Потом он подошел и сказал: «Луиза Махмутовна, все, что вы сказали – правильно, спасибо вам».

Мы обратились к нашему губернатору Петру Сумину с идеей создания Конгресса татар Челябинской области – он отреагировал хорошо. Я сделала основной доклад и написала все резолюции. Мне предлагали возглавить региональный конгресс, но в то время я была председателем Ассамблеи народов Челябинской области, и не могла представить, как буду сидеть в двух креслах.

Тогда вызвался замглавы, ставший потом главой одного из районов Челябинска. Я тогда удивилась, как такой занятой человек согласился – но он ничего особенного и не делал. Такие чиновники любят возглавлять так, чтобы работали другие. Потом конгрессом стал руководить замглавы города – то же самое. Я недоумевала, зачем им эта должность. Для партийной карьеры? Каждый избирался сроком на пять лет.

И вот, в 2009 году Конгресс татар Челябинской области возглавила Лена Колесникова, тогда она была генеральным директором сети аптек «Классика», жена депутата Госдумы Олега Колесникова. С ее приходом жизнь конгресса круто изменилась. Мы вместе стали плотно работать и продолжаем до сих пор – хотя сейчас и меньше.

Я стала ездить по области для организации региональных отделений конгресса. У нас очень сильная региональная организация: в Пласте, Златоусте, Верхнем Уфалее, Еманжелинске, Троицке, в нескольких районах области.

Посреди соснового бора располагается крохотная двухэтажная школа. В ней взрастили целые поколения жителей хутора Миасского. Это место можно назвать «местом дружбы народов»: здесь обучаются и русские, и башкиры, и киргизы, и узбеки, но большая часть ребят – татары. Как проходит обучение в такой школе? Как относятся ученики друг к другу?

Остановка «Мельзавод Победа». Моросит дождь. Если поднять глаза, то можно увидеть, как небо сочетает в себе легкие белоснежные облака, громоздкие темные тучи и несколько лучей уже по-летнему яркого солнца. Дорога почти полностью размыта после утреннего ливня, на ней – следы чьих-то ботинок. Когда неживописные пейзажи заканчиваются, открывается вид на сосновый бор. Постепенно затухающий шум от машин на трассе Челябинск – Екатеринбург перекрывает рокот газонокосилки. Пробивает запах свежей травы.

Взгляд останавливается на памятнике. «Никто не забыт, ничто не забыто», – строй уже потертых букв. Чуть ниже – имена и фамилии: люди ушли на фронт с хутора во времена Великой Отечественной. После Дня Победы на монументе много цветов.

Территория школы. Она начинается со шлагбаума и узеньких ворот для прохода людей. Если вы идете даже вдвоем, придется разделиться и пройти друг за другом. На заднем дворе растут елочки. Все еще доносится аромат травы. Виднеется крыльцо. На него поднимается мужчина, в руках которого две большие бутыли воды. Он оборачивается и что-то неразборчиво кричит водителю грузовика. Дверь за ним закрывается. «Комитет по делам образования Курчатовского района. МБОУ СОШ №28 имени Молодова С.Г. г. Челябинска», – написано на табличке при входе.

За дверью холл с умиротворяющими розовыми стенами. Вхожу на первый этаж. Здесь у начальных классов сегодня физкультура. Погода помешала заниматься на свежем воздухе. «А теперь берем мячи и выстраиваемся в колонну по двое», – говорит малышам учительница в голубом спортивном костюме.

Второй этаж – длинный светлый коридор. С одной его стороны на небольшом расстоянии друг от друга располагаются двери кабинетов. С другой – большие окна с полупрозрачными занавесками. В одном из промежутков между дверьми плакаты «Моя Родина»: символика страны, области, города; портреты; гимн России. Пытаюсь по голосам из классов определить нужный мне. Нахожу быстро. Вхожу, присаживаюсь.

Момент приятной ностальгии. На доске – примеры из ОГЭ. Ребята пытаются решить задание по геометрии. Класс оживляется, когда замечает новое лицо в кабинете. Становится шумно. «Тихо! Решаем дальше! – слегка повышает голос и ударяет ручкой по столу учительница, – Никита, к доске! Решай 12 задание».

Девятиклассник нехотя идет решать пример. Хорошо видно каждого ученика. Меня не обманули, большая часть сидящих в классе – татары. Хутор Миасский – историческая родина татар. Они живут здесь огромными семьями и воспитывают поколение за поколением:

— Татары очень чтут родственные связи и традиции. Часто дети остаются жить по-соседству со старшими: сыновья, когда вырастают, строят свои дома рядом с домами семьи. Так с течением времени на хуторе и сложилось татарское поселение, – Александр Бухтояров, завуч школы.

На доске уже красуется решение двенадцатого задания из основного экзамена. Пока учительница проверяет формулы, Артем находит вычислительную ошибку: «Если 12 разделить на 2, будет 6, а не 8, ты чего». Никита поспешно начинает пересчитывать пример, а Татьяна Михайловна отпускает в класс шутку. Ребята заливаются смехом, особенно мальчики, сидящие за последней партой второго ряда. Сначала они пытаются успокоиться, уткнувшись лицом в парту, но спустя минуту, отпросившись выйти, выбегают из класса.

После физкультминутки ‑ следующее задание. Кто-то старательно строчит цифры, прищурившись от чрезмерной сосредоточенности, кто-то листает учебник, пытаясь найти ключ к решению, кто-то уже возле учительского стола спрашивает Татьяну Михайловну, как решить. Обсуждение примера по математике разбавляют разговоры о горячей пицце. Они доносятся с задних парт. Судя по всему, ребята намерены рвануть за ней в столовую еще до конца урока.

— Через две минуты заканчиваем. Давайте запишем домашнее задание. На дом задаю … 14 вариант», – громкий и звонкий голос Татьяны Михайловны прерывается звонком. Мальчишки, обсуждавшие пиццу, стремительно вылетают из класса. «Господи, самые голодные», – провожает Дарина случайно толкнувших ее парней. Эпицентр шума из кабинета перемещается в коридор.

На переменах всегда шумно. Пятиклассники играют в догонялки. Девочки из восьмого ведут романтические беседы. Весь девятый класс собирается в уголочке обсуждать репетицию выпускного вальса. Жизнь в 28-й школе кипит, как в большой семье, где все заняты созиданием чего-то важного и все берегут то, что создано и сохранено. Здесь отмечают национальные татарские праздники: ребята с учителями и родителями гуляют на Сабантуе, празднуют единство народов на Навруз-Байраме, вместе держат Рамадан. Не забывают и о государственных датах.

— Совсем недавно в школе проводилась акция «Бессмертный полк», – рассказывает учитель начальных классов Нелли Дубровская. – И татары, и русские, и башкиры, и узбеки участвовали. Дети осознают значение памяти о подвиге наших предков».

А как же конфликты между ребятами? Конечно, они есть, как и в любой школе. Но к национальности, цвету кожи и особенностям родного языка они не имеют никакого отношения.

— Все спокойно друг к другу относятся, хотя национальность свою никто никогда не скрывал, – говорит восьмиклассница Регина Султанова. – Все знают в классе, кто татарин, кто башкир, кто русский. Никогда в нашем общении это не было важным, а со временем и вообще перестали об этом задумываться.

Закончились уроки. Ребята расходятся. Снова иду по сосновому бору. Вдыхаю аромат свежескошенной влажной травы. Нахожу те же следы на мокрой земле. Вижу девочек из восьмого класса: что-то обсуждают и ждут свой автобус. «Это они договариваться насчет подработки на лето поехали», – слышу за спиной голос Татьяны Михайловны. Оборачиваюсь и мы улыбаемся друг другу. Над нами все так же облака сменяются тучами, а тучи – солнцем.

Деятельность общественных организаций – это очень здорово. Но беда в том, что национальная политика – не вопрос самодеятельности. Все эти национально-культурные центры существуют на общественных началах, на энтузиазме, бесплатно.

Сколько бы мы ни бились, национальная политика должна делаться на уровне государства. И вот мы наблюдаем, что с каждой переписью населения уменьшается количество татар, башкир, финно-угорских народов, которые владеют родным языком. А ведь нет языка – нет нации. Да, на энтузиазме языки народов России преподают, но для развития этого нужны институты. Пока не будет федерального закона о родных языках, изменить ситуацию невозможно.

Есть, например, в школе десять татар. Можно организовать кружок татарского языка или учить ему факультативно. Но ведь это все зависит от прихоти директора. Захочет – создаст. Не захочет – не создаст.

Владимир Путин в 2018 году внес изменения в Стратегию государственной национальной политики Российской Федерации, где заявил о необходимости укреплять российскую нацию.

В СССР под эгидой «советский народ – новое общество» проводилась политика русификации и ассимиляции, а теперь у нас одна российская нация – это какая? Так мы скоро вместо многонационального государства будем иметь моноэтническое.

К сожалению, это реальная опасность: тенденция потери родного языка продолжается. Мы всегда гордились, что Россия – уникальная страна с единством многообразия. И вот, мы его теряем.

Татарская община оказывает заметное влияние на культурную жизнь Челябинской области. Небольшой по численности народ проводит ежегодно немало популярных мероприятий, сохраняющих национальные традиции и открывающих их широкому кругу людей.

Стоит сказать, что большинство представителей татарского народа (около 98%) сейчас исповедует ислам, что в переводе с арабского означает «подчинение единому Богу». Именно это является фундаментом религии. У мусульман существует множество священных писаний, которые они почитают, но главное из них – Коран. Эту книгу с «инструкциями для жизни» на арабском языке людям через пророка Мухаммеда передал Аллах (в переводе «Бог»), поэтому ее называют словом Божьим.

Каждый человек, принявший ислам, обязан следовать пяти столпам, образующим основу религии.

Первый – шахада, свидетельство о том, что нет Бога, кроме Аллаха, и что Мухаммад – его посланник. То есть, человек должен произнести клятву Аллаху. Так он подтверждает свою преданность, входя в ряды покорившихся.

Далее – намаз, чтение молитвы пять раз в день в определенное время. Такой ритуал помогает отвлечься от мирской суеты, обращаясь к Всевышнему. Намаз должен совершаться в состоянии хушу – наполненности мыслей об Аллахе, трепета и смиренности. Таким образом, Господь защищает целостность и чистоту души человека. «И горе молящимся, которые небрежны к своим намазам» («аль-Ма’ун», 4-5 аяты).

Следующий столп – ураза, соблюдение поста в месяц Рамадан. Это добровольное ограничение себя в мирских удовольствиях ради Создателя. Отличительной чертой является отсутствие рия (показухи): никто, кроме Бога, не должен знать о соблюдении поста человеком. Также считается, что эта традиция нужна для воспитания нафса (эго) и обуздания шайтана (злого духа). Только с помощью длительного голодания можно уберечься от зла, потому что оно не может управлять ослабшим телом.

Еще один важный ритуал – закят, милостыня, пожертвование для нуждающихся. В переводе с арабского означает «очищение». То есть все, что получает человек в этом мире из благ, дается ему во временное пользование и принадлежит Аллаху, поэтому от этих вещей надо освободиться. Закят обычно платят хорошо обеспеченные мусульмане. Таким образом Бог помогает бедным и нуждающимся руками богатых.

Пятый и последний столп – хадж. Он гласит, что каждый вероисповедующий должен хотя бы раз в жизни посетить святыни Ислама: Мекку, Медину; увидеть первую мечеть человечества, построенную пророком и первым человеком Адамом. И, несмотря на современное благоустройство, путь хаджа труден. Мусульмане преодолевают его ради любви к Создателю, прибывая к Нему изможденными.

Однако чтобы считать себя мусульманином, недостаточно просто верить в Аллаха и соблюдать ключевые каноны ислама. Религия требует от человека погружения во все ее тонкости.

Поэтому еще одним обязательным условием считается иман – вера в шесть символов ислама: в единственность Аллаха, его ангелов, его посланников, священные писания, судный день и предопределение.

Кроме строгих законов и правил, которые установил Создатель, есть у мусульман и традиции, сформированные самим народом и временем.

— О традициях могу сказать, что они бывают как хорошие, так и не совсем. Если они не противоречат Корану и сунне пророка Мухаммада, то в них есть благо. Например, поминать всех своих близких каждый год. Накрывается стол (без спиртного, только халяль), приглашаются родственники, друзья, соседи. Имам (мулла) читает Коран, все совершают совместно дуа (мольбу, просьбу Всевышнему) за своих родных: и живых, и ушедших. На этом мероприятии раздается милостыня (хаир): обычно от 10 до 100 рублей. Такие события объединяют всех родственников, а в исламе поддержание семейных связей является условием вхождения в джанннат (рай), – рассказал один из сторонников веры.

Также здесь уместно вспомнить старинную традицию давать новорожденным два имени. Одно более светское, второе – либо тюркское, либо арабское. Например, по паспорту мужчину будут звать Вадим, а вторым его именем будет – Валиахмет. Считается, что раньше татары боялись сглаза и верили, что таким способом могут уберечь ребенка. Вторая версия происхождения традиции: желание сохранить культурную идентичность во времена гонений на религию.

После знакомства с особенностями исламской религии и народными традициями татар, может промелькнуть мысль, что все это, если не вдаваться в подробности, во многом похоже на христианство. Например, Коран и Библия, Посланники и Апостолы, молитвы, пост, поминки. А объясняется это исторической «эстафетой» религий на одной территории.

Считается, что на протяжении многих столетий мусульманство, христианство и другие верования постоянно вытесняли друг друга. Некоторым людям за жизнь приходилось по два-три раза принимать новую религию, потому что еще несколько веков назад Бога для человека выбирала не его душа, а государственный правитель.

До принятия Ислама татары в основном принадлежали тенгрианской вере. Тенгрианство – это поклонение духам своих умерших предков и духам природы. Примерно в девятом веке предки современных татар стали исповедовать Ислам, который объявили официальной религией. Самым главным положительным фактором считалось приобщение к мусульманской культуре: на смену бедной кочевой жизни пришло просвещение, достаток и процветание.

Исповедовать ислам хотели, конечно, не все из татар. Некоторые были преданы христианству, но показывать свое настоящие отношение публично боялись. Позже, уже во времена царской России, один из правителей приказал разрушить центры и мечети исламской культуры. Так татарскому народу пришлось принять православие. А в начале двадцатого века татары, наконец, смогли отделить свою веру от политики и выбрать Бога только душой.

Именно из-за такого исторического «смешения» сейчас мы иногда замечаем схожесть православия и мусульманства. И, вероятно, это еще не конечная их форма, потому что невооруженным глазом видно, как сильно продолжают переплетаться народы, их религии, традиции и нравы.

— Могу точно сказать, мы перенимаем традиции друг у друга. Есть куличи и красить яйца на Пасху мусульманину не считается плохим действием. Главное, чтобы верующие оставались при своих вероубеждениях. А ради дружбы и уважения к другим конфессиям почему нет? – делится представитель татарского народа, исповедующий ислам.

В узких кругах даже распространена жизненная шутка по этому поводу: только в России от татарина можно получить СМС «Салям, ипташляр, Христос Воскрес!», а на Рамадан услышать от русского «Привет, родные! Байрам котлы булсын!». Также на Рождество православные пекут бэлиш, потому что вкусно, а на пасху татары красят яйца, потому что детям нравится.

У нас есть проекты по изучению татарского языка, но все это малоэффективно, пока нет федерального закона о родном языке. Даже для того, чтобы просто открыть класс (не в школе, а просто кружок), нужно очень много работать. Нужны финансы, нужны учителя татарского или башкирского языка, а их все меньше и меньше – ведь на них не учат. Все приходится делать на энтузиазме и чьей-то воле, хотя заниматься этим должно министерство образования.

Татары организуют в Челябинской области фестивали искусств, концерты и театральные постановки, формируют художественные коллективы и танцевальные ансамбли. Очень большую работу проводит театр ЧТЗ: он приглашает деятелей культуры и артистов из Казани и Башкортостана.

Конгресс татар Челябинской области в 2011 году запустил национальный конкурс красоты и таланта «Татарочка». Сначала он стал всероссийским, потом – международным. Это бренд Южного Урала.

С 2010 года ведутся «Джалиловские чтения» – конкурс на лучшее прочтение произведения Мусы Джалиля. Я руководила ими восемь лет. В начале участников было совсем немного, но со временем становилось все больше и больше. Теперь у него есть три этапа: местный, зональный и финальный.

К тому же в этом конкурсе, как и в «Дети рисуют сказки народов мира», например, принимают участие не только татары. В тех же «Джалиловских чтениях» есть отдельные номинации для чтецов на татарском, на русском и на языках народов мира. Это очень сильный объединяющий фактор. Так в татарскую культуру вовлекаются не только татары. А в конкурсе «Дети рисуют сказки народов мира» рисуют сказки разных народов, не только своих.

Деятельность Конгресса татар показывает пример того, как сохранять свою нацию и как дружить на этой основе.

Нет ничего сложнее и тоньше, чем межнациональные отношения. Почему? Потому что именно они связанны с эмоциями, с чувствами.

Приведу пример из своей жизни. Я закончила аспирантуру, защитила кандидатскую диссертацию на тему «Национальная политика на Южном Урале в первые годы советской власти». Стала чуть ли не единственным в стране специалистом по национальной политике. В СССР их просто не готовили: мы строили социализм и коммунизм, а по марксистской теории при коммунизме наций нет, они сливаются в некое единое сообщество – до сих пор непонятно, в какое.

Когда обещание Хрущёва «мы будем жить при коммунизме» не реализовалось, придумали новую теорию о развитом социализме. Сколько диссертаций было защищено по этой теме – ужас! По этой теории нации переживают развитие, расцвет и постепенное исчезновение. Считалось, что национальный вопрос решен полностью, окончательно и бесповоротно.

А я защитила диссертацию именно по национальной политике. По этой причине изъездила всю Челябинскую область вдоль и поперёк. Проходит идеологическая кампания – какой-нибудь юбилей образования СССР. Кто у нас специалист по национальным вопросам? Алмаева. Пусть едет с лекцией.

Потом, когда уже погрузилась в проблему и стала писать докторскую диссертацию, постепенно начала понимать, насколько сложна эта сфера и что очень многое делается не так. Приходилось языком Эзопа говорить, что не все ладно, не все решено.

И вот – лектор обкома партии – приезжаю в Аргаяшский район. На черной «Волге» меня подвозят к зданию райкома. Захожу, и по коридору идет Бары Валеевич Хашимов, бывший директор моей Нижнедеревенской средней школы. Его тогда перевели в горисполком работать из Кунашакского района в Аргаяшский – оба района национальные.

Ну, и как всегда, когда преподаватели встречают своих учеников: «О, Луизочка, здравствуй, ты где?» – «Я к вам лекцию читать приехала» – «Да? Замечательно!» – «А я кандидат исторических наук» – «О-о-о, и как? По какой теме?» – «Вот, по национальной политике, по ней и буду читать вам лекции» – «Да? И что?» – «При коммунизме наций не будет» – «Как это не будет?»

Он в недоумении, лицо вытянулось – он сам историк и историю преподавал: «Как это нации не будет?» – «Не будет нации» – «А что будет?» – «Ну, что-нибудь там» – «И татар не будет?» – «И татар не будет» – «И башкир не будет?» – «Нет» – «И русских не будет?» – «Нет».

Я все время это вспоминаю и думаю: Господи, какая была наивная – продукт системы, в которой жила.

А Бары Валеевич войну прошел разведчиком от и до, вся грудь – в орденах и медалях. И он рассказал мне историю.

Это зов предков, сотен тысяч лет, и он неистребим. Вот что такое национальные чувства – они очень ранимы, и к ним надо подходить очень осторожно.

Надеемся, нам удалось раскрыть богатство и тонкости татарской культуры. Показать, как она значима для нашей области. Доказать, что судьбы и культуры разных народов тесно сплетаются на Южном Урале, сохраняя свои уникальные черты.